Решаем вместе
Хочется, чтобы библиотека стала лучше? Сообщите, какие нужны изменения и получите ответ о решении

Навигация

Новинки

Цицерон. Между Сциллой и Харибдой

Нояб 16, 2023 331
Анатолий Ильяхов: Цицерон. Между Сциллой и Харибдой

Век Екатерины

Нояб 16, 2023 290
Михаил Казовский: Век Екатерины

Лишенные родины

Нояб 16, 2023 309
Екатерина Глаголева: Лишенные родины

Тевтобургский лес

Нояб 16, 2023 306
Сергей Вишняков: Тевтобургский лес

Рекомендуем

Книга-юбиляр

Нояб 10, 2022 1088
Александр Грин «Алые паруса» – 100 лет «У синего моря, где бушуют бураны,Жила там…

Путеводитель по Волоколамскому городскому округу

Окт 28, 2022 1286
Путеводитель по Волоколамскому городскому округу
Кутейников, С.Е. Волоколамск. Путеводитель по Волоколамскому городскому округу Уважаемые…

Борис Андреевич Юрковский

Борис Андреевич Юрковский

Июнь 16, 2015 12525
Б.А. Юрковский. Москва, 20 сентября 1906 г.
6 июня 2015 г. в МВК «Волоколамский кремль» состоялась передача уникальных документов,…

Памятные даты

Мы в соцсетях

Партнёры

Рейтинг:  5 / 5

Звезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активна
 

Мария Макарова
Солдатскую кашу мы ели не зря…
(1927 – 06.12.1985)

Мария МакароваЭти письма горьки и светлы. Письма читателей, откликнувшихся на нашу рубрику «Женщины на войне».

В очередном выпуске фотоальбома одно из них, пришедшее в редакцию из Московской области.

14-летняя девочка Маруся Макарова оказалась в пекле войны. Многое пришлось ей вынести, война опалила ее, закалила. Сегодня Мария Ивановна расскажет о себе сама.

Мне было тринадцать лет, когда в мою жизнь ворвалась война. Я проснулась от страха. Дом вздрагивал, сотрясался – где-то совсем рядом грохотала пушка. Я подбежала к окну и не узнала наше село Покровское: дома, дорога, лес – все застлано густым дымом. Неожиданно налетели фашистские самолеты. Наш дом горел.

Что делать? Я в панике. Отчим воевал, мама ушла в соседнюю деревню разведать обстановку, и я даже не знала, жива ли она. Накинув фуфайку, я выскочила на улицу и сразу захлебнулась от едкого дыма и в дыму долго металась одна.

Этот день, 27 октября сорок первого года, не забуду никогда. Сквозь дым я увидела солдат с красными звездами на ушанках. Я перестала метаться, а они успокоили меня, накормили, обогрели. Их командир спросил, как меня зовут. Говорю: «Маруся Макарова». «Сколько тебе лет?» «Четырнадцать», – говорю, прибавив два месяца. Командир вздохнул: «Что же ты теперь делать будешь, Маруся? Мамка твоя где?» «Не знаю, где мамка. И что делать, тоже не знаю». Говорю: «Дяденька, мне у вас понравилось – у вас тепло. Я никуда от вас не уйду». Все добродушно рассмеялись. Так я и стала воспитанницей Панфиловской дивизии.

Меня берегли, как могли, а все-таки однажды я чуть не погибла. Оборвалась линия, связывающая штаб с одним из полков. Солдат, ушедший искать связь, не вернулся. За ним пошла я. Мне предстояло спуститься в ложбину, потом подняться на холм и попасть в другую ложбину. Ползу, ругаю фрицев. Мороз, по сторонам снаряды рвутся, а я в снегу ищу второй конец провода, перебитого снарядом. Нашла, не успела срастить, как ухнул снаряд. Я упала лицом в снег, почувствовала: словно огнем меня ожгло. Пробило осколком кисть правой руки. Боль невыносимая, но терплю, а что делать? Где не могла справиться левой рукой – помогала зубами... Все же связь восстановила. Потом мне за это вручили орден Красной Звезды.

...Помню, как мы, фронтовики, собрались на месте гибели боевых товарищей в дни, когда там открывали мемориальный ансамбль двадцати восьми героям-панфиловцам. В честь этого события состоялся митинг в совхозе «Панфиловский». На окраине деревни Нелидово, где я живу, находится братская могила героев-панфиловцев. Я глазами искала однополчан. И вдруг увидела бывшего нашего радиста Николая Трофимова. Он тоже узнал меня. Обнялись. Вечером у меня на «боевой привал» собрались двадцать два фронтовика. Многое и многих вспомнили. В первую очередь – «Батю».

«Батей» мы все называли Ивана Васильевича Панфилова. На войне я ходила в длинной шинели, в шапке-ушанке. Иду однажды, а навстречу – Иван Васильевич. Я его узнала сразу. А он меня еще не видел. Остановил и спрашивает: «Малец, а малец, как тебя зовут?» «Я не малец, – отвечаю, – а Марья Ивановна». А он рассмеялся: «Не рано ли себя по отчеству величаешь?» И пошел дальше. Не ведала, не гадала я, что через несколько часов его не станет...

Смерть подкараулила генерал-майора Панфилова в деревне Гусенево. В белом полушубке и папахе вышел он с командного пункта, остановился на крыльце и в то же мгновение упал, сраженный осколком разорвавшейся рядом мины. Я подбежала... А он смертельно ранен... Такое было горе...

В Панфиловской дивизии нас воспитывалось пятеро – кроме меня, четыре сына дивизии: Николай Егоров, Юлий Полунов, Владимир Ильин и Николай Бизин. К сожалению, до сих пор ни мне, ни бывшему начальнику политотдела Панфиловской дивизии Петру Васильевичу Логвиненко ничего не известно об их судьбе…

...Сразу после принятия присяги я почувствовала себя настоящим бойцом.

В дивизии меня все жалели, а в офицерской столовой оставляли лакомый кусочек. Звали меня Машей-Машенькой. Те, кто постарше, величали дочкой. У меня появился названый «папа Саша», штабной работник Александр Корнеевич Шелестов.

Макарова МарияМы, дети, старались зря не есть солдатскую кашу. Помогали бойцам, чем могли. Мне вначале доверили разбор солдатской почты. Позднее я выучилась на телеграфистку, освоила аппарат Бодо. Сколько часов просидела с телеграфным ключом, передавая в эфир точки-тире-точки – слова приказов, донесений, требований. Потом в окопах тянула связь. Работа связиста, пожалуй, понравилась мне больше всего.

В сорок четвертом году на фронте я встретилась неожиданно со своим отчимом (мой отец умер до войны), узнала о судьбе родственников. К тому времени прибыла из эвакуации моя мама Ульяна Степановна – можно бы и мне вернуться в родительский дом. Все-таки для своих тогдашних семнадцати лет я кое-что хлебнула, перенесла тяжелые ранения. Даже отчим не сразу узнал меня.

Однако мы, два фронтовика, распорядились своею судьбою иначе, а именно: дали друг другу слово воевать до полной победы. И отчим меня поддержал: «Другого пути у нас с тобой, дочка, нет».

В сорок пятом я, гвардии сержант, демобилизовалась из армии, приехала на разъезд Дубосеково. Узнала, что неподалеку, в деревне Нелидово, создается совхоз «Панфиловский», и твердо решила для себя: остаться здесь навсегда.

Встретили меня тепло, выделили квартиру в одном из первых благоустроенных домов. Доучивалась я после войны, получила среднее образование. В совхозе мне предлагали на выбор разные должности: секретаря директора или диспетчера гаража. А я попросилась на ферму и настояла на своем.

Однажды директор совхоза «Панфиловский» попросил меня помочь на отстающей Матренинской ферме, где не хватало доярок. Поехала туда. Временное жилье, подъем в три утра, некогда домой съездить помыться и постирать. Но я всегда помнила, как на фронте было – разве сравнить?!

Как-то управляющий Матренинским отделением совхоза «Панфиловский» сказал мне: «Маша, твои показатели лучшие в совхозе: не поможешь ли молодым дояркам?» Какой разговор, с моей стороны никаких возражений. Стала я наставником, до сих пор помогаю, чем могу. Вот уже около десяти лет партгрупорг.

С этой подмосковной землей я связана навеки. Из окон моей квартиры видны окопы минувшей войны. Мне часто снятся ребята, погибшие при взятии высоты 251, так и не успевшие увидеть эту высоту отвоеванной. Обе наши совхозные улицы крепкими нитями связаны с войной: одна почти упирается в заросшие окопы, другая – начинается от братской могилы, где захоронены двадцать три Героя Советского Союза. Пятеро панфиловцев получили тогда тяжелые ранения, но остались живы. А вот до наших дней дожил лишь Иван Шадрин.

...Мы часто приносим к памятнику цветы. В любое время года.

Макарова Мария

Макарова, М. Солдатскую кашу мы ели не зря… / М. Макарова ; публ. подгот. К Хромова // Крестьянка. – 1984. – № 3 : фот.

1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 Рейтинг 5.00 [2 Голоса (ов)]