Обзор журнала «Новый мир» №3 2023
«Новый мир» — один из старейших в современной России ежемесячных литературно-художественных журналов. В журнале публикуется художественная проза, стихи, очерки, историческая публицистика, мемуары, литературно-критические, культурологические и философские материалы. Издаётся с 1925 года. С 1947 по 1991 годы — орган Союза писателей СССР, с 1991 — частное издание. Главный редактор журнала c 1998 года — Андрей Василевский.
Мартовский номер журнала открывает рубрика «стихи». Олеся Николаева. «Окошко на свободу». Стихи Олеси Николаевой всегда долгожданны. Это личный дневник – и дневник каждого из нас, все родное, все узнаваемое. Это тонкие поэтические образы на два мира.
Сумерки водянистые
сгущаются на ходу.
Словно бы среброслистные
ели в снежном саду.
Далее Артём Серебренников. «Из цикла «Гиперборейские сонеты». Первая публикация автора в «Новом мире». Цикл о России, существующий в двух параллельных измерениях – реальном историческом – от древности до наших времен – и легендариуме, в котором сплелись узнаваемые «гиперборейские» реалии и античные мифологические образы, создавая не Россию, а удивительное явление – между историческим государством и – землёй обетованной.
Адмирал, 1920
В гиперборейских льдах я вёл «Вайгач»,
В понтийских тёплых водах вёл «Марию»,
На твёрдой суше вёл я в бой Россию –
И вот к реке меня ведёт палач.
Чекист, скорее место обозначь,
Где возвращусь я в водную стихию;
Льды Ушаковки – створки гробовые,
Стенанья ветра – погребальный плач…
В кровавой белизне ревёт метель,
И ждёт меня смертельная купель -
От новой власти лучшая награда,
Но в небесах не гаснет никогда,
Горит нам вифлеемская звезда,
Чтоб осветить кремнистый путь из ада.
Ещё один дебют уже состоявшегося поэта в «Новом мире» поэта - Мария Козлова. «Два слова». И снова – о России, но уже из нынешнего исторического времени – странного и страшного, в котором «хочется очнуться и войну не выбирать», хочется напомнить о том, что Россия – больше видимых территорий, больше временных рамок, потому что от ее величия время замирает. Её стихи можно было бы назвать плачем по Родине, но нет – они всё же полны надежды, когда в самый последний отчаянный момент всё же ожидаешь чуда – например, воскрешения любимой страны – такой, какой она была когда-то, какой мы храним её в сердце.
Тишина наступает
Под предлогом любым,
И огонь не сгорает –
Превращается в дым.
Ни о чем не мечталось –
Ничего не сбылось –
Только то и осталось,
Что надеждой звалось.
Так стоишь, привыкая,
На краю бытия.
Тишина-то какая
Ослепительная.
Как душа человека –
Ни о чём и нигде –
Словно вышел на реку
И идёшь по воде.
В рубрике «проза» Владимир Березин. «Садовое товарищество». Повесть вершков и корешков
Дача в повести Владимира Березина – это земля совершенно надмирная, точнее – всемирная, вообще особое измерение, где лето рифмуется с рекой забвения Летой, где номерная станция превращается в точку сборки, сшивающую матрицы времени, СНТ, где, очень возможно, водится тот самый молитвенный Мысленный Волк, и Бог весть кто ещё, и мифический колодец откуда-то далеко, из детских легенд… «…так было всегда. Человек держится за свою норку, а жизнь его оттуда выковыривает. Нет гнёздышка, нет норки – и ухватить тебя не за что». «Она представила это странное зверье, сирина и струфиона, а также онокентавра, и уже не понимала, спит ли или слушает, но, выплывая на поверхность сна, а потом ныряя на глубину, ощущала себя девочкой, что стоит у калитки в лесу. Она слышит хруст веток под лапами зверя, ещё не видимого в сырой холодной темноте, но вот – как две звезды, два самолёта, две фары – зажигаются его глаза, и Мысленный волк уже беззвучно выходит из кустов орешника, обдавая её жаром своего дыхания».
Далее рассказ Евгения Чижова. «Последний». Снова место действия – дача – особый мир, меняющий тех, кто осмеливается на него отозваться сердцем. Это рассказ об одиночествах – очень разных: одно – пустое, тоскливое, а другое – созревшее, наполненное, мудрое. Человек-лес Толя, чующий природу какими-то неведомыми органами осязания и, по его словам, даже видевший инопланетян, сам того не подозревая, вызволяет живую, но давно мёртвую Марию из смертной тоски, ненависти, состояния живого трупа (даже внешне – страшно: жёлтая кожа, обтягивающая скулы, запах старых вещей и невыносимая усталость). Всего-то нужно – лес, искренность, чистая душа, готовность открыться и поверить другому. И ещё что-то неуловимое: чувство сопричастности природе – всегда честной, по-детски свободной и непосредственной. Может быть, тогда даже мёртвое сердце оживёт и тоже будет способно видеть чудеса?
Следующая рубрика «опыты». Статья Ольги Канунниковой «Поезд уходит». Интересная статья об удивительном враче, педагоге и писателе Януше Корчаке. Автор ведёт речь о двух его повестях – «Лето в Михалувке», «Лето в Вильгельмувке» - о двух сменах в летней детской колонии, куда Корчак ездил со своими подопечными ребятами. Это о каникулах, о лете, о детском лагере. Это первое лето вне дома, первые расточки самостоятельной, почти взрослой подростковой жизни. Это смех и одиночество, драки и игры, доверие и слёзы. «Корчаковская колония – поистине центр реабилитации ребёнка» – место, где подросток мог быть собой – и мог быть не один, мог чувствовать себя как дома, ощущать взаимопонимание с другими – редкое чувство! По сути это маленькая утопия – таким должно быть государство, таким должен быть мир.
…И как продолжение и противопоставление – страшные мир нацистского лагеря, где Януш Корчак пошёл на смерть вместе со своими воспитанниками, «У него даже нет могилы. Но все же я верю, что его душа спустилась к нам с небес».
«Где сто пятьдесят мальчишек, там каждый день тридцать ссор и пять драк; где ссоры и драки, там нужен суд. Суд должен быть справедливым, пользоваться авторитетом и доверием. Такой суд у нас в Михалувке».
Кодекс Суда справедливости, по которому строилось самоуправление не только в Михалувке, но и во всех корчаковских «домах детей», позже будет сформулирован так: «Если кто-нибудь совершил проступок, лучше всего его простить. Если он совершил проступок потому, что не знал, теперь он уже знает. Если он совершил проступок потому, что ему трудно поступать по-другому, он постарается привыкнуть. Но суд обязан защищать тихих ребят, чтобы их не обижали сильные… защищать добросовестных и трудолюбивых, чтобы им не мешали разболтанные и лентяи… заботиться, чтобы был порядок, потому что от беспорядка больше всего страдают добрые, тихие и добросовестные люди…»
Судьями были сами маленькие воспитанники. Часто случалось так, что после судебного заседания «подсудимые» сами выносили себе приговор, более жёсткий, чем судьи, но большинство голосовало за смягчение, и провинившиеся от наказания освобождались.
Следующая рубрика «юбилей». Игорь Сухих. «Островский: драма как мир и драма как повод».
К 200-летию со дня рождения драматурга. До великого драматурга Чехова был не менее великий драматург Александр Островский, его трагедии стали основой для современного театра. В статье к двухсотлетию драматурга автор рассказывает о его творческом пути и принятии и непринятии пьес современниками, о литературной критике Островского начиная с XIX века и до советского времени.
Познакомиться с журналом можно в нашей библиотеке.
